Про гомосексуализм
НИКИТА МЕНДКОВИЧ
Как давно обещал, посвящаю очерк проблеме гомосексуализма. Когда в Москве началась шумиха вокруг заявки на гей-парад, в Живом Журнале стали активно обсуждать, как это не толерантно отказывать «голубым» в разрешении. На мои робкие замечания, что публичные выступления психически больных людей не уместны вовсе, мои собеседники отреагировали несколько странно: оказывается народ пребывает в убеждении, что какая-то высшая сила объявила гомосексуалистов психически здоровыми.
В общем, пора народ просвещать.
В действительности в науке и медицине нет понятие «принятых» или «не принятых» решений. Взгляд на ту или иную проблему становится общепризнанным исключительно в силу своей доказательности, а не по директиве сверху. Если речь идет о методике лечения, то она, как правило, внедряется в качестве эксперимента в одном или нескольких учреждениях. Итоги эксперимента публикуются в научной печати, и на основе этого сообщения медики принимают решение: использовать ли эту методику дальше.
Что касается гомосексуализма было принято два решения общественный организаций. Американской Психиатрической Ассоциации (АПА) и Всемирной Организации Здравоохранения.
Ни одна из этих структур не является научным институтом, ВОЗ, например, просто учреждение при ООН, координирующее деятельность национальных структур. То, что она в 1992-м отстранилась от борьбы с гомосексуализмом мало что значит. В тот период просто не было общепризнанных методик лечения этой болезни.
С АПА все еще смешнее: решение 1973 года касалось только исключение гомосексуализма из справочника Ассоциации, но это решение было крайне отрицательно встречено рядовыми психиатрами. По мнению доктора Роджерса Райта, тогда «впервые в истории здравоохранения» такое заявление было сделано «не на основе научного исследования», а в соответствии с политическим решением. (См. Rogers H. Wright, Nicolas A. Cummings «Destructive Trends in Mental Health: The Well-Intentioned Path to Harm», New York: «Routledge», 2005, p. 9).
Кстати, даже с точки зрение принципа большинства это решение не легитимно: опрос 1978 года показал, что 68% американских психиатров по-прежнему считали гомосексуализм болезнью.
Обратимся за разъяснением к ученым. Беру популярное появление интервью доктора медицинских наук Л. М. Щеглова (журнал «СПИД, секс, здоровье»):
«Возвращаясь к первому вопросу, да, было время, когда гомосексуализм признавали извращением. Но само это слово уходит из врачебного обихода и профессиональной терминологии, потому как является слишком оценочным. Чаще пользуются термином «девиация», то есть «отклонение». Я тоже считаю, что это более корректный термин».
Корректный — некорректный, но хрен редьки не слаще: гомосексуализм – отклонение, как бы мы его не называли и оценивали.
Можно услышать наивные реплики вроде: «А вот я знаю гомосексуалистов, а они на психов не похожи».
Проблема в том, что в общественном сознании постоянно смешивается вопрос о невменяемости и психическом здоровье. На самом деле – это совершенно разные вещи. Человек может страдать какими-то нарушениями психики, но при этом не лежать в клинике и обладать всеми гражданскими правами.
Взять тот же маниакально-депрессивный психоз: многие его носители лечатся амбулаторно, иногда вообще не лечатся, живут себе не заметно для окружающих, однако проблема самоубийств на почве этой болезни никуда не исчезает. Мне совершенно не ясен подход «толерантных» товарищей, которые объявляют болезнь вариантом нормы, вместо того, чтобы помочь людям.
«Толеранты» (от слова «Толерантность», то есть терпимость — прим. «Русколань») порой пытаются перевести вопрос в формат: «кто из нас псих?». Однако это абсолютная чушь: гетеросексуальные контакты обусловлены инстинктом продолжения рода, которое невозможно при гомосексуальных. С тем же успехом можно заявить, что шизофреник, которому мерещатся розовые слоники – нормален, а что все остальные «слоников» не видят – их проблемы.
Гей-активисты одно время пытались убедить общество, что составляют какую-то значительную прослойку. Какие-то мифические 10% (иногда используют цифры 5 и 7%, взятые не знаю с какого потолка).
На самом деле гомосексуалистов гораздо меньше. В Канаде их число 1% (и 0,7% — бисексуальны) среди людей от 18 до 59 лет. В США (1992 год) около 2% населения относится к гомосексуалистам и бисексуалам (Barbara C. Leigh «The Sexual Behavior of U.S. Adults: Results from a National Survey» // «American Journal of Public Health». V. 83, 1993. P. 1406). Во Франции (1992) по данным «Planned Parenthood» — их доля 1,4% (цит. «USA Today», April 15, 1993).
Вопрос: откуда берутся гомосексуалисты? Вернемся к интервью доктора Щеглова:
«…гомосексуалы относятся к двум примерно равным группам: истинного гомосексуализма и приобретенного. Первые – это те, что таковыми рождаются. Почему? Наверное, наука в скором будущем ответит на этот вопрос, исследуя аспекты девиации на генном уровне.
Нажитой гомосексуализм – это совсем другое. Это зачастую результат насилия, растления еще в детском возрасте, длительного пребывания в закрытых учреждениях, будь это интернаты или места отбывания заключения. Человек как бы втягивается в гомосексуализм обстоятельствами своей частной жизни. И, что интересно, если у него на этот момент уже есть гетеросексуальный опыт, то он может в дальнейшем об этой странице жизни забыть и как-то это пережить, вернувшись в русло обычных сексуальных отношений с лицом другого пола. А если речь идет о подростках, о людях с минимальным или отсутствующим опытом, то они могут остаться на всю жизнь людьми гомосексуальной ориентации. Таких я наблюдал в клинике неоднократно».
Стрессы, тяжелое детство, асоциальный образ жизни чаще всего приводят к обретению противоестественной ориентации или сопутствуют ей.
В Канаде гомосексуалисты в два раза чаще страдают непсихическими заболеваниями и на треть чаще повержены стрессам. Замечу, что население Канады гораздо менее враждебно к больным гомосексуализмом, чем жители США.
А в США: домашнее насилие встречается в парах гомосексуалистов-мужчин в два раза чаще, чем в гетеросексуальных парах (в лесбийских парах – в 4 раза чаще, чем в нормальных). («Violence Between Intimates» // «Bureau of Justice Statistics Selected Findings», November 1994, p. 2) (D. Island, P. Letellier «Men Who Beat the Men Who Love Them: Battered Gay Men and Domestic Violence», New York: «Haworth Press», 1991, p. 14).
При доле во всем населении – 2%, гомосексуалисты совершают 36% актов педофилии. (K. Freund «Pedophilia and Heterosexuality vs. Homosexuality» «Journal of Sex & Marital Therapy», №10, 1984; P.193-200).
Более половины гомосексуалистов сверх часто совершают смену партнеров, что уже само по себе не позволяет говорить о «нормальности» их сексуальной жизни (См. G. Rotello «Sexual Ecology: AIDS and the Destiny of Gay men». New York: «Dutton», 1997).
Спрашивают: почему же гомосексуализм не лечится, если мы считаем его болезнью.
Во-первых, СПИД тоже не лечится, а наркомания лечится с большим трудом.
Во-вторых, сегодня разработаны методики по лечению гомосексуализма – речь идет о так называемой конверсивной терапии.
В США она дает неплохие результаты. Профессор Колумбийского Университета Роберт Спитцер (действительно психиатр, изучающий проблемы гомосексуализма – а не один из самозваных «сексологов»), изначально относившийся к ней с недоверием к этой методике, вынужден был признать, что практически всегда она позволяет достигнуть тех или иных улучшений (См. «Archives of Sexual Behavior», V. 32, № 5, October 2003, pp. 403-417).
Выводы: как следует относиться к гомосексуализму? Гомофобия, в каком-то смысле, естественная реакция отторжения. Однако подвергать гомосексуалистов террору и преследованиям не следует. Это болезнь, а не преступление.
Да, среди гомосексуалистов чаще встречаются педофилы и понятно нежелание брать их на работу, связанную с детьми, однако нельзя только на основе большей вероятности считать человека – преступником. Да, больные гомосексуализмом должны подвергаться контролю и, по возможности, лечению, но ненаказанию за несовершенные преступления.
Однако равнодушие к сексуальной ориентации – другая крайность. Разумно ли брать в верхолазы человека с боязнью высоты? Клаустрофоба – в шахтеры? Психические болезни налагают определенные ограничения на быт людей. В этом и есть смысл лечения: позволить человеку жить нормальной жизнью, понимать и быть понятым.